RU
EN

20 апреля 2018

Ужасная трагедия объединила людей

Одной из самых страшных трагедий, сплотивших советский народ в преддверии распада СССР, стало землетрясение в «Спитаке»

Неслыханная катастрофа, унесшая жизни 25000 человек, произошла почти 30 лет назад. Она, действительно, в последний раз продемонстрировала всему миру, как в минуты немыслимых катастроф русские и армяне, грузины и азербайджанцы, белорусы и украинцы могут быть одним сплоченным народом, принимающим тяжкий вызов небывалого природного катаклизма.

Землетрясение случилось не в апреле, а в декабре 1988 года. Но сегодня в кинотеатр «Октябрь», на Новом Арбате, 24, где проходит 40-й Московский Международный кинофестиваль, состоялся конкурсный показ фильма режиссера Александра Котта «Спитак».
О чем кино?

Пронзительную историю судьбы человека и его семьи на фоне происходящей катастрофы Марина Сочинская написала еще 10 лет назад. «Спитак» мой первый сценарий» — сказала сценарист. — «А когда пишешь что-то впервые, всегда пишешь о чем-то для тебя крайне важном и даже главном. Я наполовину армянка и жила в Армении в те годы. Сценарий был написан сердцем».

С готовым сценарием, рассказывающим о судьбе армянина по имени Гор, который оставил жену и дочь Ануш в поисках лучшей жизни в Москве, автор начала обивать пороги кинокомпаний.

Ресурсов армянской стороны на реализацию проекта не хватало. А россияне просто отмахивались. Почему? Во-первых, это не блокбастер, не фильм-катастрофа, то есть, «переводя в рубли», не кассовый проект.

В фильме «Спитак» доминирующая катастрофа происходит в душе человека, а не в практически стертом с лица Земли городе, который в 10.41 7 декабря 1991 накрыло землетрясение мощностью 11 баллов по 12-балльной шкале.

Во-вторых, россиянам, традиционно, нужны российские истории. Желательно, триумфально-победные. Желательно рассказывающие о том, как мы воевали и всех победили.

Ну, скажите мне, кто сегодня пойдет хрустеть попкорном, глядя, как убитый горем мужчина, осознавший, что его престарелые родители, дочь и еще недавно любимая жена, находятся под руинами, спешит домой? Не формат!

— Ведь у нас все забронировано, — едва слышно говорит новая пассия убитому горем Гору (актер Лерник Арутюнян). — Мы ведь пошлем им денег! — теряя надежду улететь на отдых с понравившимся мужчиной, шепчет она.

Гор срывается с места, едет в Спитак, попасть в который невозможно из-за нескончаемой вереницы машин с номерами всех городов СССР. Люди спешат на помощь родным, близким, любимым, многие из которых похоронены заживо и ждут, когда спасатели с собаками вызволят их из каменного склепа. Других просто нет в живых.

В родном городе Армении Гор своими руками отчаянно разбирает завалы небольшого домика, в котором жили родители. А когда понимает, что силы на исходе, ложится под колеса грузовика. В нем едут спешащие на разбор завалов городских многоэтажек солдаты.

Военные не могут, не имеют права тратить время на частные дома. Но Сержант (молодой российский актер Александр Кузнецов) решает остаться с бойцами и помочь убитому горем армянину.

Родители Гора, увы, мертвы. И хорошо бы сказать спасибо Александру Котту за то, что, имея на балансе все мыслимые и немыслимые средства современной компьютерной визуализации, он обошелся при демонстрации тел погибших без «портретного» воссоздания увечий, без «модных» сегодня «рек крови».

Благодаря этому картину посмотрят даже дети, которые могут получить удовольствие от созерцания работы исполнительницы роли Ануш. Это юная армянская актриса Александра Политик, героиня которой оказывается с мамой под завалами фотоателье. Утром 7 декабря они вдвоем заглянули туда, чтобы отправить не скучавшему в Москве папе свое фото.

Похоже, матери и ребенку не спастись. Здесь есть лишь маленькое окошко.

— Мама! Для того чтобы пролезть через него, нужно стать кроликом.

— Кроликом маленьким или большим? – едва слышно произносит получившая травму позвоночника Гоар (актриса Эрмине Степанян).

— Маленьким.

— Тогда я очень прошу тебя: стань маленьким кроликом.

Отчаявшийся найти родных отец не находит дочь и жену ни на стадионе, куда приносят все новые и новые тела погибших жителей Спитака, ни в школе, где, взглянув на замершую навеки прямо за партами ребятню, умирает от разрыва сердца видавший виды французский спасатель.

И отец идет в горы, чтобы попросить у Создателя прощения за ошибку, которая кажется ему убийственно-непоправимой. Он просит вернуть ему дочь, просит воскресить жену. И чудо случается.

—Как ты смогла выбраться? – прижимает к себе Ануш счастливый отец.

— Если я скажу, ты все равно не поверишь, - улыбается ему Ануш, представившая себя кроликом и выбравшаяся-таки наружу.

Хочется верить, что у юной Саши Политик большое и светлое актерское будущее.

На состоявшейся после показа проникновенного, исполненного метафорами и почему-то трагедийно-светлого фильма Александра произнесла на чистом русском:

— Спасибо всем вам, что вы пришли и уважаете нас, переживаете…

В ходе обсуждения картины актерами и зрителями было сказано много хороших слов в адрес режиссера Александра Котта, который является настоящим мастером создания кинокартин, где человек изображен в пограничной, запредельной сложной ситуации.

Кому-то он, конечно, больше знаком по бесконечным «Елкам». Но как признался сам Александр Котт, он не является «режиссером, который всю жизнь снимает одно и то же кино». Ему интереснее пробовать себя в самых разных жанрах.

Александру Котту и всем участникам проекта были заданы интересные вопросы.

- Насколько трагедия Спитак связана с Вашей жизнью? – спросили у режиссера и Котт признался:

- О трагедии в Армении у меня были только школьные воспоминания о том, как мы собирали подарки, шарфы, носки. Для меня это было развлечение. Никакой боли не было. Я познакомился с этой ситуацией, как с трагедией, лишь взявшись за проект. У нас был кастинг в Армении. И все актеры рассказывали о том, что помнят, о том, как это происходило. И понимание событий, взгляд на них у меня, как у режиссера, с их слов. У каждого жителя Армении это была личная боль. Когда боль рядом – только тогда она чувствуется, поверьте.

- В фильме огромное количество обломков. Вы пользовались реальными завалами? Где вы их взяли?

- Да. Мы использовали реальные материалы, найдя полуразрушенный военный городок. Дом Гора – это декорация на натуре. Так было нужно, чтобы наши герои могли там действовать в естественных условиях.

- От чего умерли дети в школе? За партами мы видим в кадре мертвых ребят, не получивших никаких телесных повреждений.

- Они просто задохнулись. Это реальная история. Поднимается пыль от обрушающегося цемента и человек, ребенок просто не может дышать. История гибели французского спасателя тоже реальна. Мы старались не показывать кровь. Нет в нашем фильме физиологии, которой, в действительности, было реально очень много.

- В 2016 году вышел фильм «Землетрясение» Сарика Андреасяна на основе этих же печальных событий. Какие-то сюжетные коллизии повторяются. От каких-то, возможно, вам пришлось отказаться. Допустим, у вас нет сцен мародерства. Но есть сцена, где на свободу «под честное слово» отпускают уголовников. Расскажите, о комплексе проблем взаимоотношений с «параллельным» фильмом?

- Эпизод с уголовниками, которых выпустили, реален. Насчет взаимоотношений с фильмом «Землетрясение» и возможных пересечений: мы приняли решение продолжать съемки нашего кино, когда узнали о проекте Сарика. У фильма «Землетрясение» была очень хорошая прокатная судьба. У нас принципиально другое — авторское кино. Мы не рассчитываем на широкий прокат. Я честно говорил об этом продюсерам сразу же. Наше кино не хуже, не лучше, оно просто другое. У нас, безусловно, что-то дублировалось в сценарии. От чего-то мы отказались и отошли. Что-то мы оставили. При этом у меня сохранились прекрасные отношения с Сариком. Мы «грамотно» разошлись. И я прошу, чтобы наш фильм не участвовал в сравнениях. Еще раз: это просто другое кино.

О специфике ситуаций, когда «в параллель» появляются два фильма, высказалась и продюсер Елена Гликман, сказавшая:

—То, что у нас снимается два фильма подряд, например, про космос (прим. ред.: с интервалом в несколько месяцев вышли картины «Время первых» и «Салют-7») или Екатерину, — это нормально.

Хуже то, что про эту трагедию не было снято ни одного фильма никогда. У Марины была мощная линия о мародерах. Она занимала примерно 1/3 сценария. Но армянские партнеры настоятельно попросили не делать на этом акцента. Мы согласились. Нам показалось, что в этой трагедии, есть многое других интересных вещей.

Со слов режиссера и продюсера Елены Гликман, к которой одной из последних добралась со своим сценарием Марина Сочинская, многонациональная съемочная группа работала 3 года в тяжелейших условиях, выколачивая финансирование, делая перерыв, переподготовки, организуя досъемки.

- Почему актеры так замечательно сыграли? Что вы находили внутри себя для создания роли? И вопрос к режиссеру: вы специально занимались изучением психологии стресса? У вас удивительные детали людей, которые находятся в состоянии невменяемости. Например, мальчик, забравшийся в погреб разрушенного дома и кушающий там варенье, ребенок, у которого погибла мать, читает войну и мир, и считающий, что «мир перевернулся» из-за него. Выбравшаяся из-под завалов через маленькое окошко Ануш, полагающая, что, действительно, на какое-то время стала маленьким кроликом.

Слово взял исполнитель роли русского Сержанта Александр Кузнецов:

— Если отвечать на вопрос, почему мы все хорошо сыграли, то это можно выразить одним словом: «режиссура». Не все мы так хорошо играли, как это может показаться, но потому я и иду сниматься к таким людям, как Александр Котт. А еще крайне важен тот фактор, что мы находились рядом с людьми, которые пережили это. Благодаря режиссуре, этим людям, удалось воссоздать атмосферу ситуации.

О своих личных ощущениях от работы подробнее рассказал сам Александр Котт.

— Вы знаете, когда я прочел сценарий, я почему-то думал не о Спитаке, землетрясении, а о мире и войне. Мир может закончиться в любой момент, и ты не знаешь, когда начнется твоя личная война. В «Брестской крепости» была война с врагом, а здесь она была с самим собой. Многое из того, что мы сняли, было заимствовано из рассказов актеров, которые у нас снимались. Это были жители Спитака, видевшие все, пережившие все. Они говорили, что в стрессовых ситуациях, среди гор трупов, люди рассказывали анекдоты, смеялись, мало кто плакал. А кто-то, напротив, уходил в полное молчание… Многие рассказы дали мне понять, что когда много трагедий рядом, ты перестаешь замечать смерть. Это не вопрос сумасшествия. Это вопрос специфического состояния. Мне интересен человек в подобной пограничной ситуации, - подчеркнул режиссер фильма «Спитак».

Исполнитель главной роли 36-летний Лерник Арутюнян, говоривший на родном армянском, сказал:

— Горжусь, что поучаствовал в таком замечательном проекте. Это одна из трагедий моего народа. Я ее помню. Мне было 7 лет, и я, конечно же, не воспринимал все так серьезно. Но встретившись с режиссером, стал относиться, к тому, что произошло, иначе. Эту национальную боль после съемок в фильме я стал чувствовать еще сильнее, благодаря нашему совместному проекту и Александру Котту.

Ему вторит армянская актриса, исполнившая роль его брошенной супруги, отчаянно пытающейся спасти их общую дочь:

— В 1988 году мне было 4 годика. Я тоже не понимала, что творится вокруг, - выступает на русском Гермине Степанян. — Жили мы рядом со Спитаком. Помню, дети бегали, кричали, радовались, что такой треск, что нет занятий. Мы ведь просто ничего не понимали. А когда стали взрослыми, конечно, это было грустно, это было очень больно. Эта боль помогла сыграть нам эти роли. Готовясь к роли, я посмотрела кучу программ, фильмов, кино, которые рассказали о трагедии.

Меня затронула история, когда женщина, которая осталась под руинами с ребенком, через три дня поняла, что ее дочь умирает. Тогда она отрезала свой палец и накормила ребенка своей кровью. Эта поведенческая модель матери была для меня главной при создании рисунка моей роли.

Об особенностях своей блестящей операторской работы, погрузившей зрителей в атмосферу случившейся катастрофы, рассказал оператор Александр Духовской:

— Мы все снимали ручной камерой, это позволяло не со стороны смотреть на все это мне, как оператору, а впоследствии и зрителю, а оказаться внутри. Это новый опыт, который после этих съемок мы используем теперь везде. У меня был удивительный контакт с артистами. Я понимал, что они будут делать в следующую секунду.

О роли министра культуры Владимира Мединского в проекте рассказала продюсер Елена Гликман: «Мы очень долго искали деньги. Я ходила и в Фонд кино, и в Минкульт, но нам говорили: «История армянская, мы дадим, но немного. Пусть армяне войдут в долю».

Когда Мединский, у которого отец был одним из участников ликвидации последствий землетрясения в Армении, возглавил Минкульт, нас поддержали. Помог на первоначальном этапе и канал «Россия». И, тем не менее, нам не хватало денег.

А мы очень хотели снимать близко к локации, в которой все произошло, - вести съемки в Армении. Было много переговоров по личным контактам, в том числе, с Минкультом Армении.

Потом я встретила Терезу Варжапетян из «Национального киноцентра Армении». Выяснилось, что Тереза училась во ВГИКе с моим мужем. Мы сделали этот продукт. Нас поддержал даже «Евримаж» (прим. ред.: Фонд поддержки совместного кинопроизводства при Совете Европы). Поэтому кроме российских и армянских актеров, вы видели на экране французских.

Вспомните, когда случилось землетрясение в Спитаке, Советский Союз в последний раз собрался вместе. Мир почувствовал, понял, как мы были едины в момент трагедии. В нашем фильме каждый говорит на своем языке, но все люди понимают друг друга с полуслова. То, что сейчас происходит в мире, демонстрация того, что люди разучились понимать друг друга и общаться в мире.

Так есть.

Автор Андрей Карелин